Более 4 миллионов человек в Германии получают пособие Hartz 4 в размере 416 евро в месяц.
Как пишет Nasha-Germania.Com, люди с трудом сводят концы с концами за счет пособия по безработице в размере 416 евро в месяц.
«Конечно, можно жить на 416 евро в месяц, – говорит 58-летний Томас Г. из Дюссельдорфа. «Я делаю покупки в супермаркетах, где товары дешевле. Некоторые из этих магазинов находятся далеко. Часто я беру подпорченные овощи и фрукты у торговцев на ранке, они отдают их даром или за копейки. Трудно дожить до конца месяца», – объясняет Томас. Например, в конце января у него были деньги только на хлеб: «Я купил самый дешевый хлеб и ел его два дня. Но, по крайней мере, я не голодал. Есть люди, которые живут еще хуже».
Бахар С. из Мюнхена говорит, что еда — это не единственные расходы: «Я плачу 38 евро за лекарства, 30 за электричество, 40 евро за телефон и интернет. А оставшимися деньгами я погашаю ссуду». Бахар годами не покупала новую одежду: «Мои зимние сапоги принадлежали сыну, а куртку за 10 евро я купила в секонд-хенде».
Время от времени женщина получает пищу в столовой для малоимущих. Иногда в очереди за тарелкой супа приходится провести 45 минут.
Десять лет назад ей поставили диагноз лейкоз. Бахар страдает от сильной боли в спине и колене, но деньги не всегда идут на лекарства.
«Я сплю на матрасе на полу, потому что не могу позволить себе кровать. На кухне нет шкафов и нет зеркала в ванной. Тем не менее, у меня есть дом», говорит Бахар.
«Во время ГДР безработицы не было», – вспоминает 55-летняя Кэтрин Р. из Лейпцига, добавляя: «Тогда мы знали, как будем жить на пенсии. Неопределенность пришла с демократией. Тогда я потеряла работу».
Вначале у нее было много возможностей работать в гораздо более развитой Западной Германии. Ее дети давно выросли и уже сами имеют детей.
«До недавнего времени я работала домработницей. На деньги, которые я получал, я могла угостить своих внуков мороженым или сводить в кино. Сейчас денег на внуков нет. Потому что, когда вы живете на социальные пособия, то обречен на нищету», – говорит Кэтрин.